Произошёл такой случай в больнице. Женщина пришла на работу в больницу в целости и здоровой,

«Реанимации полные, морг полный» В России началась вторая волна коронавируса. Медики, лечащие больных ковидом, рассказывают «Медузе», что сейчас происходит в больницах

В России началась вторая волна заболеваемости коронавирусом. Каждый день в стране выявляют примерно на 500 случаев заражения больше, чем днем ранее.

Рост заметен в большинстве регионов, включая Москву, где 2 октября зарегистрировали 2704 новых случая. В «красные» зоны вернулись и многие медики — в том числе те, кто после первой волны снова стали оказывать плановую медицинскую помощь.

О том, что сейчас происходит в российских больницах, «Медуза» поговорила с медиками, которые лечат больных ковидом.

Михаил

врач, Краснодарский край

У нас в госпитале последние дней пять завал. За [предыдущие] сутки обращалось около 80 человек, за вчерашние — 115. Очередей из скорых нет, пациенты накапливаются в приемном отделении. [Путь] от дверей отделения до палаты больницы занимает 3–4 часа — у нас только один -аппарат, который за сутки проводит больше 80 исследований.

У нас в отделении 88 коек — вчера были совсем полные. На нашем этаже нет кушеток, так что в коридорах никто не лежит, но в других отделениях — много. Реанимации полные, морг полный. Тут еще организация работы сказывается, пат[ологическая] анатомия работает по графику 5/2 — за выходные работа накапливается.

Начинаются проблемы с препаратами. Некоторые из них можно назначить только после консультации с клиническим фармакологом. Получать препарат надо под конкретного пациента, но в выходные аптека закрыта. С антибиотиками сложнее: если пациент уже пролечился ими дома, более мощных препаратов у нас нет. Но в реанимации с препаратами, как я понимаю, проблем нет. 

[attention type=yellow]

Одна из главных проблем — это нехватка персонала. По нормативам Минздрава нас должно быть вдвое больше: там прописано 20 коек на врача, а у нас — 45. Многие [сейчас] болеют среди персонала. Наше отделение долго держалось на своих специалистах, но с октября и у нас солянка из кардиологов, хирургов, эндокринологов и прочего. Это замедляет работу. 

[/attention]

Мы повыгорали. Летальные пациенты уже не так остро воспринимаются. Самая жесть у меня была на День медработника [21 июня]: под конец смены умерла пациентка.

Мы ее долго реанимировали, в костюме это очень сложно и жарко. Сначала в палате на полу, потом отвезли в блок интенсивной терапии, интубировали. Все по протоколу, но без эффекта.

Я же ее потом в морг вез: там пандус, санитарки вдвоем не справляются. Такой вот оказался праздник.

Летом мы ждали, что вернемся к обычной работе. В августе я болел — в общем, никакой обычной жизни, конечно, не вышло. День-ночь-отсыпной-выходной с мая по настоящее время.

Мы прошли уже полторы волны: в Краснодаре был всплеск во время курортного сезона. Довольно часто пациенты лежат и ждут двух отрицательных мазков, когда лечение уже закончилось. Они занимают койку и теребят нас вопросами о выписке и мазках.

Мазки берут по стандартам Роспотребнадзора, и получается долго. [К тому же] выпиской занимаемся не мы, а врачи «чистой» зоны. Получается, мы такие роботы. [Только] выполняем указания, но при этом именно мы контактируем с пациентами. Это сложно.

 

Вторая волна вовсю идет: со всех сторон звонят с вопросами о «короне», пациентов много. Ковид достал. Понятно, что все переболеют. Может, вакцина спасет, но это дело не быстрое, а работать надо сейчас. Очень хочется заниматься своей работой и больше напрягать интеллект. Из кардиолога я стал ковидологом.

Валентина Белецких

фельдшер скорой помощи, Новгородская область

Когда первая волна стала шагать по стране, мы столкнулись с тем, что руководство нашей скорой не позаботилось о средствах защиты для фельдшеров, которые продолжали выезжать в масках и перчатках, которые использовались по много раз. Мы поднимали этот вопрос, главный врач отвечал, что на респираторы нет денег.

Потом меня как-то отправили на вызов без защиты — а у пациента оказалась двухсторонняя пневмония. Думаю, что этот случай повлиял на то, что буквально на следующий день нам привезли все средства защиты.

Когда первая волна началась, поначалу, конечно, было страшно. Я прошла дистанционное медицинское обучение, читала все очень внимательно. После одного из случаев — у пациентки была двусторонняя пневмония — я три дня сидела, переваривала обстановку, думала, что может произойти. Боялась не того, что могу сама заболеть, а того, что могу принести это своим детям. 

Но когда у нас появились СИЗ, в том числе благодаря помощи волонтеров, не было так страшно. Если правильно надевать СИЗ, сложно что-то подцепить — но надо соблюдать технику безопасности. 

[attention type=red]

Я думаю, что сейчас вторая волна раскачивается. Наша работа [уже] выглядит точно так же, как выглядела и весной. [Но] тесты на коронавирус сейчас проводят только тем, у кого есть явные симптомы. Их не берут у тех, у кого ОРВИ или бронхит; наверное, денег нет в больницах или им сказано не брать. 

[/attention] [Во время второй волны] люди с другими заболеваниями никуда не денутся. Будет осень, будут обостряться бронхиты и другие заболевания. Школы не закрыли, что может быть и хорошо для образования, но дети могут стать переносчиками для своих бабушек и дедушек. 

В целом коронавирус не то чтобы приелся. Сейчас коронавирус, а потом еще что-то будет. Мы приходим на работу и не знаем, что нас ждет. Такая особенность. 

Петр

врач, Санкт-Петербург

Первая волна для меня была полным ужасом. Сначала я попал в обсервацию: девять дней контактировал с ковид-положительной пациенткой.

Нам платили очень маленькие деньги, постоянно менялась тактика лечения, не было четкого лечения от инфекции. Не хватало кадров на смене, мы работали по 12 часов каждый день.

Работали и за уборщицу, и за буфетчицу, и за врача, и за заведующую — за всех. Нас поставили в полную неизвестность, приходилось работать только по методичкам Минздрава. 

Было очень много смертей. Для меня было страшно, когда люди приходили сами на ногах, на следующий день попадали в реанимацию, а через несколько дней умирали.

У нас с коллегами произошел дикий сдвиг — многие из нас имеют психические проблемы. Лично я наблюдаюсь у психотерапевта.

После двух месяцев лета я немного вернулся к обычной жизни, но это только ухудшило мое состояние — я остался наедине с собой, здоровье полетело по-страшному. 

Вторая волна уже начала разгоняться — как в апреле. Думаю, что власти и наше руководство не наступят на одни и те же грабли второй раз — сейчас они больше подготовлены. Надеюсь, что в этот раз все будет легче. Будет четкий план, какие-то приказы и пункты, на которые можно будет ссылаться, права. В таких условиях работать легче и понятнее — весной мы работали как слепые котята.

[attention type=green]

Надеюсь, как можно быстрее начнется вакцинация. Еще, конечно, я жду надбавок. Надеюсь, доплаты будут такие же, как и весной, — иначе здоровье важнее. Надеюсь, будет меньше пациентов. 

[/attention]

Среди медработников, которые работали в «красной» зоне, в целом немного другое отношение к коронавирусу — не такое, как у многих людей. Многим [не сталкивавшимся с ним] просто без разницы коронавирус, многие люди до сих пор считают, что ковида нет. Я видел, как «выжигаются» люди за два дня, — я отношусь к этому по-другому. 

Конечно, все это приелось — вспоминаю времена, когда мы работали без СИЗ, шлюзов, мазков. Надоела эта напряженная эпидемиологическая обстановка и постоянные разговоры об этом. Но нельзя относиться к коронавирусу легкомысленно. Именно легкомысленность и привела нас ко второй волне. 

Игорь

врач скорой помощи, Москва

Первая волна прошла неудовлетворительно. Многие наши коллеги умирали, для пациентов все тоже было плохо. Система здравоохранения была не подготовлена. Самое страшное в моей практике было, когда пациенты отказывались от госпитализации — боялись, что в больницах везде ковид. 

За лето я успел вернуться к более-менее нормальной жизни, но меры безопасности все равно соблюдал. Отношение к ковиду у меня не изменилось, все так же отношусь с предосторожностью. Хотя это все, конечно, надоело.

Надоело надевать костюм, постоянно в нем работать. В нем тяжело дышать, в нем потеешь.

Весь мокрый, ты едешь к следующему пациенту — сейчас мы работаем без заезда [на подстанцию], то есть вызов за вызовом, и переодеться нет возможности.

Сейчас увеличились вызовы по ковиду — мы стали ездить чаще, по сравнению с летом. В тот период было 2–4 вызова, сейчас половина наших вызовов — это ковид, то есть примерно 7–8 в день из 15. Рост, который показывают в статистике, заметен. 

Сейчас в Москве появилось много больниц, они принимают оперативно, поэтому очередей из скорых нет.

Но есть ощущение, что начнутся проблемы с госпитализацией: штаб, с которым нужно согласовывать госпитализацию каждого пациента, недавно отказал в выдаче места, причем случай был тяжелый.

[attention type=yellow]

 Заведующая нашей больницей сказала мне, что, возможно, это новая тенденция от высшего руководства — они хотят снизить количество госпитализаций с пневмонией. Может быть, это связано с тем, что хотят снизить статистику, или с какими-то другими факторами.  

[/attention]

Думаю, что сейчас все будет хуже, чем во время первой волны, поскольку рост уже начался, а ограничительные меры еще не ввели. Сейчас уже и молодые люди начали заболевать, многие из них не соблюдают никаких мер предосторожности. 

Александр Мараховский

фельдшер скорой помощи, работал в ковидном госпитале, Ульяновск 

Наше здравоохранение не было готово к прохождению первой волны, к такому массовому заражению.

Многие начальники медучреждений вели себя некомпетентно, потоки финансирования из Москвы распределялись не по назначению, дополнительные выплаты за ковид удерживались, а на местах было отсутствие СИЗ [средств индивидуальной защиты] и масок.

Со временем многие руководители стали помогать своим подчиненным, стали закупать ИВЛ, лекарства и платить по законным приказам. Хотя некоторые так и «рвут» [присваивают бюджетные деньги], как в последний раз, — просто в безумии от финансового потока. 

Изначально никто из нас не верил в ковид, но когда у многих стали заболевать родственники и друзья, ситуация стала меняться. Я сам не верил в него до начала работы в ковидном госпитале в мае.

Когда увидел своими глазами все происходящее, в том числе много смертей, появилось какое-то чувство бесстрашия и отсутствие инстинкта самосохранения.

Многие медики стали устраиваться в спецотделения и бригады и спасать жизни людей. 

В госпитале было как на войне: по 100 человек в каждом отделении, которые просто задыхались и кашляли. Нехватка медработников, нехватка основных лекарств и медоборудования. Иногда нам приходилось проводить в «красной» зоне по 20 часов в сутки. 

[attention type=red]

Лето прошло в необычном ритме. Не было чувства радости. Вместо этого были постоянные переживания за близких, знакомых пациентов, волнение, когда цифра [новых случаев заражения] выросла. 

[/attention]

Думаю, что вторая волна опаснее, чем первая. Многие молодые коллеги из поликлиник и больниц стали болеть вирусной пневмонией, как будто вирус без разбора стал косить всех подряд, в том числе молодых. 

Сейчас мы ждем вакцину. Но все равно сильно обеспокоены, потому что не знаем, какие сюрпризы ждут нас в будущем. В целом все очень устали и просто элементарно хочется, чтобы этот вирус обошел стороной твоих близких. 

Источник: https://meduza.io/feature/2021/10/02/reanimatsii-polnye-morg-polnyy

Главный реаниматолог Минздрава рассказал, могла ли ожить женщина в Курской области

Пожилая жительница Курской области неожиданно проснулась в морге после того, как врачи констатировали ее смерть. После этого 81-летней женщине сделали еще одну операцию уже в областной больнице, но ее так и не смогли спасти. Эта история заинтересовала местных следователей, которые начали проверку инцидента. Рассказываем, насколько возможно воскрешение человека после клинической смерти.

depositphotos/SimpleFoto

Воскресла из мертвых?

По данным курских СМИ, 13 августа в Горшеченскую центральную районную больницу Курской области поступила 81-летняя женщина с болями в животе: у нее заподозрили непроходимость кишечника.

По словам ее племянницы, до этого тетя не болела, только плохо передвигалась из-за проблем с коленями.

“Сначала капали ее, пытались справиться с непроходимостью, но к вечеру состояние стало ухудшаться, решили оперировать”, – пояснила племянница.

Вечером из больницы родственнице сообщили, что операция проведена, состояние у пациентки тяжелое, поэтому ее пытаются спасти реаниматологи, но ближе к полуночи констатировали ее смерть. Родственники решили хоронить женщину на следующий день и уже даже договорились об этом с ритуальной службой, но на утро племяннице позвонил хирург и рассказал, что тетя жива.

Говорит: “Такая ситуация, она жива!” Конечно, слава богу, но как такое могло произойти? В ответ он рассказал историю, что она 15 минут была в состоянии клинической смерти, а потом они ее всю ночь спасали и под утро спасли.

Позже женщина узнала о том, что живой пенсионерку обнаружила работница морга, куда ее привезли на каталке. Когда утром сотрудница больницы открыла дверь, то увидела, что она лежит на полу. При этом пенсионерка якобы резко схватила ее за руку.

Реаниматолог и главврач признались женщине, что отправили в морг ее тетю раньше, чем положено.

Информацию об ожившей пациентке подтвердили и в администрации региона. После этого пенсионерку отправили в областную больницу, где ей сделали еще одну операцию.

Как заявлял главврач медицинского учреждения Владимир Луценко, она находилась под круглосуточным наблюдением специалистов, но состояние ее было “стабильно тяжелым”.

К несчастью, через несколько дней после “воскрешения” пожилой женщины все же не стало – медики так и не смогли ее спасти.

Комитет здравоохранения Курской области начал проверку по этому инциденту. Также проверку инициировали в областном управлении Следственного комитета.

[attention type=green]

О подобных случаях с “чудесным воскрешением” умерших пациентов ранее уже сообщали в СМИ. Так, в феврале этого года 83-летняя жительница Винницкой области Украины также очнулась спустя десять часов после того, как врачи районной больницы констатировали ее смерть.

[/attention]

Родственники пенсионерки даже успели заказать отпевание, поминальный обед и выкопать могилу.

В тот момент, когда женщине стало плохо, ей вызвали медиков. Они зафиксировали отсутствие пульса и прямую линию на кардиограмме.

Через десять часов скорую пришлось вызвать снова: бабушка задышала, после этого ее отвезли в реанимацию. Сейчас женщина снова живет полноценной жизнью.

depositphotos/photographee.eu

Можно ли ожить после смерти?

Главный внештатный специалист по анестезиологии-реаниматологии Минздрава РФ Игорь Молчанов рассказал Москве 24, что ему сложно поверить в историю с воскрешением человека после смерти. За 54 года врачебной деятельности он о таких случаях не слышал.

“Отправить (в морг. – Прим. ред.) человека с сохраненной сердечной деятельностью, дыханием и так далее (без чего дальнейшее оживление человека невозможно)? Это мало реально. Что-то там произошло, а что конкретно, пока неясно. Нужно выяснить, какой был наркоз, как операция происходила, какое было мониторное наблюдение”, – пояснил специалист.

Он предположил, что медиками, возможно, были нарушены правила определения смерти человека, так как, по его словам, во время операции и в раннем послеоперационном периоде пациентов подключают к мониторам и записывают показатели функций сердца, дыхания, температуру и так далее.

Может быть, нарушались известные законы, что пациент не отправляется в морг раньше, чем через два часа после диагностики его смерти. Но это просто из области фантастики, и я уже не знаю, какие там должны быть нарушения.

Игорь Молчанов

главный внештатный специалист по анестезиологии-реаниматологии Минздрава РФ

Однако Молчанов добавил, что даже в случае медицинской ошибки все равно “в голове не укладывается, как такое могло произойти”.

Врач-реаниматолог и кардиолог Александр Патрикеев в разговоре с Москвой 24 также отнесся скептически к “чудесному воскрешению”. По его словам, для того чтобы отправить человека в морг, нужны веские причины.

“Есть определенный набор критериев: отсутствие рефлексов, отсутствие реакций зрачков на свет, на прикосновение, отсутствие самостоятельного дыхания, сердцебиения. Нельзя сказать о том, что случайно человека отвезли в морг, тем более с операционного стола, где совершенно четко контролируются все жизненные функции по мониторам, по всем показателям”, – подчеркнул эксперт.

Патрикеев добавил, что при отсутствии всех этих критериев человеческий мозг также умирает, после чего реанимация человека невозможна.

Если на мониторе нет сердечных сокращений и нет пульсации, значит, сердце не работает и кровь не поступает в головной мозг.

Александр Патрикеев

врач-реаниматолог и кардиолог

“Этот момент, что человек умер, а потом вдруг через час-два чудесным образом ожил, я глубоко сомневаюсь в этой ситуации, потому что в мозгу происходят необратимые изменения, то есть человек не оживет”, – заключил врач.

Все подробности инцидента теперь предстоит выяснить следствию.

Источник: https://www.m24.ru/articles/proisshestviya/19082021/156994

Поторопились с диагнозом: в морге одной из больниц Курской области очнулась пациентка

В Курской области врачи признали пожилую женщину умершей после проведения операции и отправили ее в морг. Но там она неожиданно очнулась, отойдя от наркоза. Спустя несколько дней пациентка всё-таки скончалась — уже по-настоящему. Областной комитет здравоохранения начал проверку.

Родственники намерены получить от больницы компенсацию морального вреда и оплату расходов на погребение. Эксперты назвали случай грубейшей врачебной ошибкой. Но, скорее всего, больница отделается дисциплинарным взысканием, а врачи, допустившие халатность, продолжат работать.

Подробности — в материале «Известий».

Два часа под наблюдением

В Горшеченской центральной районной больнице Курской области произошел резонансный случай. 81-летняя Зинаида К. после проведенной операции очнулась от наркоза в морге. В больницу она поступила с жалобами на боль в животе, врачи обнаружили опухоль и метастазы. Но во время операции, предположительно по мнению докторов, К. умерла.

Медики, которые проводили операцию, настаивают: все приборы указывали на смерть — отсутствовали пульс, дыхание и сердцебиение в течение длительного времени. Врачи говорят, что ошибку допустили из-за отсутствия в больнице специального оборудования для фиксации мозговой активности.

Речь об электроэнцефалограмме (ЭЭГ). Использовать такой прибор врачи должны на основании приказа Минздрава России № 460 от 20 декабря 2001 года. «Известия» обратились в Министерство здравоохранения с просьбой уточнить, действительно ли есть проблема с нехваткой оборудования.

Однако на момент публикации материала ответ не был получен.

[attention type=yellow]

По данным СМИ, главный врач больницы Роман Кондратенко ушел в отпуск после инцидента. «Известия» пытались дозвониться в приемную главного врача, но на звонки никто не ответил. Для прояснения ситуации с причинами ошибки в медицинское учреждение был направлен официальный запрос от издания. Но на момент публикации материала ответ не был получен.

[/attention]

По словам судмедэксперта, преподавателя кафедры судебной медицины Первого Московского государственного медицинского университета им. И.М.

Сеченова Александра Аулова, действительно к человеку должен быть подключен прибор, который показывает наличие сердцебиения и фиксирует пульс. При установке факта смерти за монитором должна наблюдать комиссия из трех человек.

«Если там имеется изолиния — нет пульса, нет сердцебиения — выносится вердикт, что пациент мертв», — рассказал он.

Но затем, по словам Аулова, человека обязательно должны держать в палате или на территории больницы (но не в морге) в течение двух часов до появления трупных пятен, охлаждения тела, окоченения. Это 100-процентное свидетельство смерти. После этого три врача подписывают смертельный эпикриз. В противном случае — это серьезная халатность.

По данным СМИ, одна из сотрудниц больницы предположительно утверждает, что врачи признались в том, что отправили тело в морг через час и 20 минут вместо положенных по протоколу двух часов.

Наказание для больницы

Очнувшуюся в морге пациентку обнаружил работник Горшеченской больницы. Женщину срочно доставили в реанимацию уже Курской областной клинической больницы. Но через несколько дней женщина всё же умерла. Уже по-настоящему. Пока точные причины смерти не известны.

Комитет здравоохранения Курской области начал проверку по факту случившегося. «Проводится служебная проверка. По ее результатам будет принято решение, в том числе в административном порядке», – сообщила первый зампред комитета здравоохранения Курской области Ирина Забелина.

Ситуацией заинтересовались и в региональном Следственном комитете. Там тоже проверяют обстоятельства произошедшего.

Национальный представитель европейской ассоциации медицинского права, адвокат Алексей Горяинов считает, что после проведения проверки дело для больницы ограничится внутриведомственным дисциплинарным взысканием. А врачам эта история вовсе сойдет с рук.

«В стране нет механизма, чтобы даже отстранить их от занимаемой должности для проведения проверки знаний. Самое главное в этих историях — это необходимость выводов со стороны руководства к соответствующим врачам. Необходимо принять меры и проверить их квалификацию.

Практика показывает, что этого-то как раз и не происходит, и следующие пациенты могут также пострадать», — отметил юрист.

Родственники же намерены добиться от руководства больницы компенсации физического ущерба, психических и нравственных страданий. А еще оплаты затрат на погребение.

[attention type=red]

Но сумма взыскания, по словам адвоката семьи погибшей Сергея Межевитина, станет понятна лишь после проведения судебно-медицинской экспертизы, которая и установит причину смерти. «Еще не провели экспертизу. Причина смерти в настоящее время не установлена официально.

[/attention]

Это напрямую будет зависеть от испрашиваемой суммы компенсации. Плюс затраты на погребение. Это еще не известно», — рассказал адвокат.

Требовать наказания для самих врачей или руководства больницы родственники не планируют. По слова Межевитина, применять или нет дисциплинарные меры к должностным лицам медицинского учреждения, решит комитет здравоохранения. «Нет оснований вмешиваться в деятельность здравоохранения», — подчеркнул он.

Неопытность и халатность

Подобная история в Горшеченской больнице не первая. Был случай, когда женщина «воскресла» во время отпевания в церкви. Судмедэксперт Александр Аулов предположил, что тогда случай мог быть связан с летаргическим сном. «Но, как правило, это казуистика», — подчеркнул он. В данном случае человека точно так же должны проверять по всем правилам, установленным законом.

А в Амурской области в прошлом году живую женщину тоже по ошибке доставили в морг. Когда санитарка начала крепить к телу номерную бирку, она заметила, что женщина ожила. Как рассказал «Известиям» президент Российского общества патологоанатомов Лев Кактурский, такие случаи происходят крайне редко.

«Профессиональные врачи этого никогда не сделают. Это серьезная врачебная ошибка, но очень редкая», — отметил он.

За все свои 55 лет работы «за станком» Кактурский ни разу не сталкивался с такими случаями, лишь читал в прессе, что в морг могут помещать людей, которые находятся в состоянии глубокой комы или без сознания.

Доктор медицинских наук, профессор, патологоанатом Александр Талалаев за 54 года своей работы тоже с такими случаями не сталкивался. «Во всяком случае, в Москве точно не слышал и не видел», — рассказал он «Известиям».

Источник: https://iz.ru/1050528/aleksandra-iushkiavichiute/potoropilis-s-diagnozom-v-morge-odnoi-iz-bolnitc-kurskoi-oblasti-ochnulas-patcientka

Каждый день – борьба за жизнь. Истории пациентов смоленского коронавирусного госпиталя — SmolNarod.ru

Имена всех пациентов изменены, так как они не хотят проблем в и без того накаленной ситуации.

11 часов ожидания скорой

48-летняя Ирина поделилась своей историей. Почувствовав недомогание 17 сентября, она все еще надеялась, что это обычное ОРВИ и не паниковала. Несколько дней она безуспешно пыталась побороть простуду, но не удалось. Состояние ухудшалось.

Сделав за свой счет КТ (компьютерную томографию легких) себе и мужу, обнаружилось, что у нее поражение легких от пневмонии составляет 40%, у мужа — 15%.

В поликлинике взяли мазки на коронавирус и дали направление в инфекционный госпиталь Клинической больницы №1.

[attention type=green]

Приехали своим ходом в больницу. Здесь была вереница скорых. Сказали, что принимают только по скорым, а остальных — в порядке живой очереди. Люди сказали, что уже ждут в этой очереди 3 часа, а скорые всё идут и идут. Мы поехали домой. 24 сентября в 16 часов вызвали скорую, имея на руках направление.

[/attention]

Медики приехали только в три часа ночи уже 25 сентября. Муж остался лечиться дома. Мне сказали, что с поражением 40% нужно однозначно в больницу. Где-то в пять утра я уже попала в палату инфекционного отделения №3. Результат на коронавирус, который делали в поликлинике, был на четвертый день.

Он оказался положительным.

фото: Григорий Калачьян

«Бабушка села на утку и ей стало плохо»

По словам Ирины, палата не убиралась к ее приезду уже неделю. Об этом ей рассказали соседи по палате.

У нас в палате лежала бабушка. Ей уже было за 80 лет. Она лежачая и ходила на утку. Эту утку выносили один раз в день. Как-то она ее случайно опрокинула. Ни медсестер, ни санитарок не дозовешься. Когда привезли кушать, мы попросили убрать утку. Но нам сказали, что санитарок не хватает. Сил и времени хватает только на кормление лежачих, а на уборку времени нет.

Ирина с сочувствием поясняет, что во время пандемии все можно понять. Но когда эта нехватка персонала отражается на жизни пациентов, то это уже не шутки о дурно пахнущей невынесенной перевернутой утке.

Эта бабушка села на утку и ей стало плохо. Она стала падать с нее. Мы стали звать врачей. В коридоре никогда никого не найдешь: ни медсестру, ни врача. Кричим: «ау, помогите».

Никого! И это было около 16 часов. Мы кое-как раздобыли телефон ординаторской, позвонили. Прибежала врач, но сказала, что нужна санитарка, которая подмоет бабушку и положит ее на кровать.

На утке она оказывать помощь не может.

По словам нашей собеседницы, санитарки все не было и не было. Когда у бабушки уже исчез пульс, врач вызвала бригаду реаниматологов.

Те прибежали, делали и ручной массаж сердца, и другие реанимационные действия, но бабушку уже спасти не удалось. А санитарка появилась только тогда, когда уже мертвую бабушку увезли на каталке.

По словам собеседницы, к этому времени прошло уже 40-60 минут. Ей оставалось только собрать бабушкины вещи в пакет.

фото: Максим Захаров

Гормонов нет

Поступила новая пациентка Светлана. У 48-летней женщины множество сопутствующих заболеваний: астма, перенесенный инфаркт.

В 8 утра она еле шепчет: «Мне плохо, помогите». Этой Светлане нужно было срочно уколоть гормон от астмы. Я вижу, что она задыхается. Ей — всё! Мы опять звоним на все телефоны, чтобы вызвать врачей. В 8 утра мы дозвонились и сообщили, что женщине очень плохо и она задыхается.

Три часа никто не подходил. Я искала по коридору наших врачей — никого! Встретилась одна врач, я ей объясняю: у нас погибает человек. А она говорит: «Я не из вашего отделения. Я из реанимации». И ушла. В итоге через три часа только подошла врач.

Оказалось, что гормона этого, который ей нужно уколоть, нет. Светлана поступила в выходные и лекарств не хватило. Сказали: ждите понедельника, когда выйдет начмед. Я врачу сказала, что у меня есть с собой гормоны и могу отдать свои, лишь бы они спасли ей жизнь.

[attention type=yellow]

В итоге задыхающейся женщине сделали укол и облегчили дыхание.

[/attention]

Нашу собеседницу, после того как пришел положительный анализ, переселили в другую палату. А ту Светлану на следующий день уже в тяжелом состоянии поместили в реанимационное отделение интенсивной терапии. Дети по телефону сообщили нашей собеседнице, что после этого инцидента направили жалобы в департамент по здравоохранению, Министерство здравоохранения и приемную президента РФ.

фото: Григорий Калачьян

«Вот-вот получим»

54-летняя Ольга поступила 4 сентября с коронавирусом и пневмонией. Из сопутствующих заболеваний — онкология, перенесенный инсульт, гипертония, сахарный диабет. Несмотря на целый букет болезней, она еще тот «крепкий орешек».

Температуру сбили мигом. Я две недели без температуры была как огурец, хоть домой беги. Тесты уже дважды показали, что коронавируса нет. Но «корона» дала свой эффект: опять подскочила температура и теперь лечат пневмонию.

Колют мне гормональные, а они раскачивают сахар. Потом инсулином убирают сахар. Вот три дня мне уже не могут выдать таблетки от сахара. Ровно три дня мне обещают, что скоро получат мои таблетки, — поясняет Наталья.

(Примечание: беседа состоялась в пятницу, то есть со вторника лекарств не было).

Ольга пояснила, что при сахарном диабете всегда от поликлиники ей выписывают метаморфин. Свой препарат, который получала еще дома, за месяц уже естественно закончился.

В поликлинике мужу сказали, что пока она лежит в больнице, метаморфин должны выдавать в стационаре. Но в больнице просто говорят, что нет лекарства, заказали и вот-вот получат.

Только после того, как она сказала, что будет жаловаться, ее лекарство неожиданно появилось.

Ирина рассказала и еще один случай, который случился на ее глазах. У одной женщины подскочил сахар — 36. Его нужно срочно было понизить. Вызвали врача.

Врач сказал, что ему нужно посчитать, сколько ей кубиков инсулина уколоть. И ушел. До вечера! У нее язык красный, как у коровы, чуть ли не инсулиновая кома наступает, а они кубики все считают! Да что тут говорить? У нее сахар прет, а они ей ставят глюкозу колоть! У другой пациентки, Натальи, онкология в сопутствующих, а они ей витамин колют, который ей запрещен.

фото: Елена Костюченкова

«Дышим по очереди»

Александра рассказывает, что сейчас лежит уже в отделении №1. С уборкой палат здесь, хоть и туго, но проблем нет. Одна и та же санитарка, по словам собеседницы, рвется на всех постах: и туалеты убирает, и на раздаче еды стоит. Но здесь вскрылась еще одна проблема.

В отделении №3 кислород был подведен к каждой кровати. А в отделении №1 кислородные аппараты мобильные, на колесиках. Нас 6 человек в палате. Кислородные аппараты для дыхания нам дали. Но провода от аппаратов не достают до розеток! Мне принесли из дома удлинитель. Мы его пускаем по кругу на всех. Дышим просто по очереди.

Антисептики для обработки рук в коридорах установлены, но, по словам пациентов, они все пустые.

«Я еще не видел карту»

Ирина рассказывает, что пациентов постоянно перемещают по палатам и отделениям. Сначала, пока не известен результат теста, пациент находится в одном отделении.

После того, как известен результат теста, пациентов разводят по разным палатам, в зависимости от наличия или отсутствия коронавируса.

А после того как снимают диагноз «коронавирус», долечивать пневмонию переводят в другую палату или отделение. Эта постоянная перетасовка отражается и на лечении.

[attention type=red]

Каждый раз новый врач. Он приходит на обход и не может ничего пояснить. Говорит: я не знаю, мне нужно почитать вашу карту. Вот сейчас нас перевели опять в другое отделение (№1). Пошел третий день, а врач все никак не может почитать карту. Лечения тоже никак не можем добиться.

[/attention]

Нам в предыдущем корпусе кололи гепарин 4 раза в сутки, а теперь два раза. А его нужно каждые 6 часов. Он кровь разжижает, чтобы тромбозов не было. Но никто нам не может пояснить, почему сократили количество уколов. Но я активная. Сказала, что буду везде звонить и жаловаться.

Добилась, чтобы нам стали колоть. Таблетки тоже как-то непонятно: то дают, то не дают. Проблема и с тем, что отказываются говорить, какие лекарства дают. Вот, например, приносят капельницу.

Я спрашиваю: «Что вы собрались мне вводить? Я должна знать, так как у меня может быть на это аллергия или данное лекарство несовместимо с принимаемыми мной препаратами от сопутствующих заболеваний». Мне отвечают, что они не имеют права говорить, какое лекарство вводят.

Совершенно не добиться даже информации о своих анализах. Ни один человек из палаты не знает своего анализа. Как только спрашиваешь, в ответ получаешь: «Я еще не почитала историю болезни».

Дефицит кадров или бардак?

В заключение своего рассказа Ирина поясняет, что, когда борешься за жизнь, нет мыслей об убогих полах или ремонтирующемся туалете, о том питании, которое в больнице. Беда только в том, что не дозовешься врачей. Дефицит ли это кадров или халатное отношение к работе, пациенты не знают.

Вопрос о лечении. Не подходят по три часа! Человек умирает, а врача нет. Ищем по коридорам, бьемся по телефонам: то у них пятиминутка, то санитарки нет. Никто никому не нужен! Да той же бабушке, если бы вовремя оказали помощь, то и жива была бы. Но они все списывают на тромб.

У кого не спросишь, умер от тромба. Это тут всем ставят. А смертей очень много! На моих глазах умерла бабушка. Вчера позвонили, что умер мой знакомый, он тут тоже лежал. Ему 57 лет было… В реанимации умерла еще одна пожилая женщина. Скончался врач 56-летний… и это только то, что я знаю.

За предыдущие сутки скорые привезли еще 30 пациентов.

Елена Костюченкова

Сухие цифры

Мы сделали небольшую сводку за последние дни по новым случаям, летальным исходам и госпитализированным.

По официальной статистике на утро 1 октября в регионе выявили 22 новых случая коронавирусной инфекции, зарегистрировали 1 летальный случай. На утро 2 октября за сутки выявили 29 зараженных, скончались 2 пациента.

3 октября в Смоленской области за сутки выявили 34 инфицированных, зарегистрировали две смерти.

На утро 4 октября в регионе добавилось за сутки 35 новых случаев коронавирусной инфекции, летальных случаев не зарегистрировали.

[attention type=green]

Что касается госпитализированных больных, то по официальной статистике оперштаба Смоленской области, на 1 октября в стационарах больниц находилось 386 пациентов.

[/attention]

2 октября в стационарах находилось 393 инфицированных (прирост 7 пациентов за сутки). На 3 октября в стационарах находилось 425 больных коронавирусом (прирост за сутки 32 пациента!).

На 4 октября стационары пополнились на 2 человека и на данный момент в больницах региона лежат 427 пациентов с коронавирусом.

Своей публикацией мы не хотим подрывать доверие к нашей медицине. Мы лишь хотим, чтобы вскрывшиеся проблемы решились, и людям, которые надеются на врачей, не приходилось их ждать часами. В чем именно проблема — в дефиците кадров, отсутствии финансирования или безразличном отношении медперсонала к своим обязанностям, пусть выясняют компетентные органы.

Свои новости, фото и видео вы можете прислать на WhatsApp редакции по номеру +79107850457

Источник: https://smolnarod.ru/sn/medicina/kazhdyj-den-borba-za-zhizn-istorii-pacientov-smolenskogo-koronavirusnogo-gospitalya/

“Кашляй, дура!” 10 диких и смешных историй от российских врачей

Нет другой области, которая была бы так богата на страшные и смешные истории, как медицина. Врачей часто упрекают в цинизме, а на самом деле они просто весельчаки с тяжелой профессией. “Умный журнал” собрал истории медработников, изучив форумы и записав кое-что со слов очевидцев.

“Кашляй, дура!”

«Моя мама работала участковым терапевтом в Самаре. Однажды она пошла на дом к пациентке – одинокой пожилой женщине. Во время осмотра пациентка сильно закашлялась. В этот момент откуда-то раздался хриплый мужской крик: “Кашляй-кашляй, дура!”. Мама чуть не поседела от страха и неожиданности, а через какое-то время из под дивана вылез попугай».

Брачная ночь в травматологии

«На свадьбе невеста так громко кричала “Ура!”, что вывихнула челюсть. Ее тут же отвезли в ближайший травмпункт, где челюсть быстро вправили.

Все бы ничего, но жених снова привез невесту в травмпункт в два часа ночи. Оказалось, что на этот раз она неудачно зевнула, и челюсть по накатанному пути снова вывихнулась. Так прошла их первая брачная ночь».

“Раздевайтесь, доктор!”

«С моей коллегой по работе случилась очень интересная история. Работает в поликлинике участковой медсестрой. Назначение на дом, инъекции. Пришла, ошиблась квартирой. Открывает мужик и начинает на нее орать (мол, где она шляется, что за ожидание платить не будет, говорит, чтобы быстро раздевалась). Она выбежала из квартиры, понимая, что там ждали проститутку».

Обходной путь

«Интернатура, дежурим в сельской больнице. Привозят пацана четырех лет – фасолину в левую ноздрю засунул. Зажимом, пинцетом достать пробуем – она только глубже уходит. Пацан орет.

Послали будить хирурга, он там один за всех с великим опытом. Пришел непроснувшийся хирург, пошерудил зондом в ПРАВОЙ ноздре. Пацан чихает, фасоль вылетает, хирург идет досыпать».

Путь к сердцу

«Со слов моей бывшей одногруппницы, работавшей в то время в детском отделении родильного дома, в течение нескольких дней приемный покой одолевал страшно злой мужик.

Вначале он ругался, требуя выписать его жену как можно скорее, но изо дня в день тон в голосе все больше мягчал и переходил в просительный и даже жалостливый. Медперсонал с иронией пытался успокоить его. Мол, чего тебе не терпится.

Сиди дома, отрывайся, пока жены нет. Придет – начнутся крики-пеленки…

Мужичка это вконец доконало, и он жалобным тоном заявляет врачу:

– Выписывайте, я есть хочуууу».

Стаканчик крови

«Рассказала подруга-терапевт. Приходит к ней на прием пациентка 27 лет. По ходу дела выясняется, что у нее анемия легкой степени. Пациентка, помявшись, в конце приема выдает, что для поднятия гемоглобина она решила выпить стаканчик КРОВИ у подруги, так как у той высокий гемоглобин. Со слов пациентки, это ей посоветовал какой-то “врач”, к которому она ходила с анализом крови.

Ну, вы представляете выражение лица моей коллеги и ее слова. На что пациентка сказала, что она так и знала, что “обычные” врачи ее не поймут и примут в штыки ее адекватное предложение».

“Феном сушить вредно!”

«Вызов на самоубийство. Соседи вызвали карету – со слов, женщина свисает из окна вниз головой, признаков жизни не подает.

Приехали. Действительно, из окна свисает голова. Женская.

Звонок в квартиру. Пауза в пару минут… потом дверь открывает женщина. В халате и полотенце на голове. Оказалось, она волосы длинные сушила – вывесив в окно. Надо было быстрее, а фен волосы портит…»

“Заедете за мной попозже?”

«Работаю фельдшером скорой помощи. Вызов, в квартире молодая гламурная мадам с волосами цвета молока. С порога начала кричать, что ехали мы к ней уж очень долго. Мучается из-за боли в боку уже около пяти часов. Спрашиваю, почему же раньше не вызвали или сами не обратились в больницу? В ответ вытаращенные глазки: “Думала, само пройдет”.

Заполняю бумаги, прошу дамочку собираться для путешествия в местный приемный покой, вероятно, с дальнейшей госпитализацией. Объясняю, что нужно с собой взять.

Это чудо долго задумчиво ходило по квартире в поисках чистого нижнего белья, косметики и прочего.

Когда я уже была вся мокрая (в зимнем комбинезоне-то), дева выдала: “А давайте вы пока на другой вызов съездите, я тут постираю, и потом вы заедете за мной? “»

“Мужчина, уберите это!”

«Вспомнил случай. Молодой медсестре поручили поставить мочевой катетер не менее молодому мужику, которого готовили к плановой операции (т.е. все мужские рефлексы в норме).

Естественно, может, забыла, а, может, по привычке взяла мужское достоинство голой рукой (положено в перчатке), что она с ним делала – не знаю, но в готовность привела. В таком состоянии катетер уже не введешь.

Капризным голосом сказала: “Мужчина, уберите это!”».

“А Петрович успел?”

«Работаю в реанимации. Мой опыт показал, что для бредящих больных необходимо, чтобы кто-то участвовал в сюжете их бреда, дабы они сами успокоились. В отделении: Мужик все орет:

– Поезд! Бежим, Петрович! Опаздываем на поезд!

Мне это надоело, и я сказала:

– Внимание! Поезд отходит через минуту, пассажирам занять места. Мужик мне:

– Я успел на поезд?

– Успел.

– А Петрович?

– И Петрович тоже успел.

И все… человек заснул».

Источник: https://www.anews.com/p/53336776-kashlyaj-dura-10-dikih-i-smeshnyh-istorij-ot-rossijskih-vrachej/