Знакомая рожала в 27 роддоме на Войковской сказали что документы сдали в архив. Что теперь делать.

Инвалиды из роддома 27: во всех бедах винят Марину Сармосян

Знакомая рожала в 27 роддоме на Войковской сказали что документы сдали в архив. Что теперь делать.

Против заведующей роддомом № 27 Марины Сармосян следователи в декабре завели уголовное дело о халатности и оказании услуг, не отвечающих требованиям безопасности. В декабре ее посадили в СИЗО, но потом пересмотрели решение и отправили под домашний арест.

Еще несколько врачей того же медицинского учреждения отстранены от практики.

Все из-за того, что в следственные органы Москвы и области, по словам замглавы 1-го отдела по расследованию особо важных дел ГСУ по Москве СК России, «неоднократно обращались» граждане, жалуясь на качество медпомощи в 27-м роддоме.

Следователям известно о четырех случаях, которые в этом учреждении закончились либо смертью, либо тяжелейшими травмами у новорожденных. Представители ведомства проводят проверку и выясняют обстоятельства произошедшего.

Одна семья, которая решила рожать в 27-м роддоме, рассказала «360» свою историю — от момента первого общения с персоналом, самих родов и до последнего холодного обмена репликами.

Как все начиналось у семьи Бенграф

У Романа и Татьяны Бенграф в 27-м роддоме на свет появилась девочка Оливия. В документах написали, что ребенок родился «живой, здоровый, 3760». Вот только Татьяна утверждает, что девочка родилась мертвой, но ее потом откачали.

Роман рассказал «360», что семья специально выбрала роды по контракту, чтобы к роженице относились более трепетно. Какое-то время так и было, но чем ближе подходил день родов, тем сильнее менялось отношение.

Источник фото: телеканал «360»

По словам отца, Марина Сармосян появилась только во время родов Татьяны. Она отказалась делать кесарево сечение и решила обойтись приемом Кристеллера — выдавить ребенка. Мужчина отметил, что в этом методе ей помогли три мужчины: двое держали ноги Татьяны, а третий давил на живот, когда Сармосян давала команду.

[attention type=yellow]

Они не смогли выдавить ребенка и пришлось делать рассечение на моей жене. Другой врач наложил присоску такую на голову ребенка и выдрал его. Ребенок был весь синий, малышку кинули на живот моей жене. Она (родившаяся девочка — прим. ред.) не закричала. Начались реанимационные действия

[/attention]

Врачи 27-го роддома говорили семье, что малышка не доживет и до месяца. Однако семья много сил потратила на поездки по разным больницам, чтобы стабилизировать ребенка. Сейчас Оливия дома. Она круглые сутки подключена к аппаратам, оказывающим паллиативную помощь.

«Все были милые, любезные»

Мать девочки Татьяна Бенграф более подробно рассказала о родах, дочери и общении с врачами в роддоме №27.

Сходили [в роддом], все были милые, любезные, показали хорошую реанимацию, родовой бокс, все оборудование. Мы остановили выбор на этом роддоме. Заключили контракт, договорились, что ребенком не рискуем и в любом случае делаем кесарево при малейших рисках. Нам сказали: «Да, без проблем». Мы заплатили 160 тысяч за контракт

Заинтересованность медиков, по мнению Татьяны, со временем угасала. Она попросила сделать ей УЗИ, но специалист спросил: «Что ты хочешь увидеть?» и отказал.

Настал день родов. У Бенграф были мекониальные воды, поэтому она попросила сделать кесарево сечение, но врачи в один голос говорили, что «у нас и не с такими рожают».

Источник фото: телеканал «360»

В итоге женщине сделали эпидуральную анестезию, которая подействовала слишком сильно. Татьяна перестала чувствовать ноги, не могла тужиться. «Я не понимала, где ребенок, как тужиться, не чувствовала ни схваток, ни потуг, ничего», — вспомнила Татьяна.

Наконец, анестезия начала отходить. В этот момент Бенграф начало трясти, а у ребенка начало скакать сердцебиение. Татьяна спросила, что происходит с малышом, и получила ответ: «Ничего, так тоже бывает, сейчас мы его вытащим».

Позвала Сармосян и троих товарищей, которые мне выдавливали ребенка. Когда выдавливали, не знаю, что случилось, но у нее одна половинка черепа на другую наехала. Они просто ее вдавили. В то время, когда выдавливали ребенка, реанимация уже стояла. Они знали, чем они занимаются. Я не единственная

Уже после родов Татьяна пришла к Сармосян и сказала: «Вы, вообще, как себя чувствуете, почему так делаете?» Врач, по словам Бенграф, ответил: «Ты ничего не докажешь, иди отсюда».

Теперь жизнь семьи Бенграф — это ежедневная борьба с обстоятельствами. При тех нарушениях, которые есть у Оливии, она не должна жить, сказала Татьяна. У девочки не работали диафрагма, желудочно-кишечный тракт. Родители восстанавливали все самостоятельно.

Да нет у нас жизни уже, все. Пытаемся как-то ее мучения хоть немного ослабить. Все врачи отказываются. Нам никто не помогает. У нее не работала диафрагма, у нее не работал ЖКТ, ничего не работало. Мы все восстанавливаем сами. Нам просто дали труп, там вообще не было реакции на внешний мир

«Развитие идет, но выхода из комы нет»

Еще одна пациентка Сармосян, Ирина, рассказала «360», что ходит в детскую клиническую больницу № 9 теперь уже как к себе домой. Женщина навещает здесь своего ребенка. Это единственное место, где мать может увидеть сына — уже девять месяцев он находится в коме из-за инфекции. Ирина уверена, что ее занесли во время родов в учреждении № 27.

Источник фото: телеканал «360»

Сына Ирины выписали из роддома с лейкоцитозом. С таким недугом, по словам матери, ребенка нельзя оставлять без медицинского надзора и выгонять из клиники. Дома у мальчика поднялись температура и тревожность. Его отвезли в больницу с признаками менингита.

Поставили антибиотик. Он на этот антибиотик дал судороги сразу, потом пошли фиолетовые пятна, звездчатая сыпь. Врач решила показать реаниматологам, отнесла в реанимацию и больше не принесла. Я вечером пришла в реанимацию, он уже к аппаратам ИВЛ подключен, сам не дышит. Погрузили в искусственную кому, он из нее не вышел. Уже девять месяцев не может выйти

Ирина поделилась, что чудом «успела» родить ребенка самостоятельно в 27-м роддоме. Сначала у нее не получалось, ее торопили врачи и сама Сармосян. Когда медики посчитали, что Ирина не может родить сама, то позвали другой персонал.

«Чудо случилось, что я родила сама за считанные минуты до того, как все пришли. Боюсь представить, что было бы. Тащили бы, как и у остальных», — вспомнила Ирина.

[attention type=red]

Муж Ирины Кирилл уверен, что его ребенок оказался в девятой больнице из-за отсутствия необходимых по закону процедур. В том числе невыполнение приказа Департамента здравоохранения № 130 «Алгоритм работы с внутриутробной инфекцией».

[/attention]

Источник фото: телеканал «360»

Кроме того, в документы о рождении ребенка внесено множество исправлений, дописаны рекомендации, которые не давались, заявили Ирина и Кирилл.

Я считаю, что все заметания следов не происходили без участия заведующей

«Единственная, кому могу доверить жизнь»

Александра Бриль тоже была пациенткой Сармосян, когда она работала заведующей патологии в 29-м роддоме. Наблюдаться у Сармосян Бриль посоветовала ее подруга, которая вышла из роддома с исключительно положительными впечатлениями. Особенно она хвалила саму Марину Сармосян.

Бриль поделилась, что когда увидела Сармосян, то поняла, что это «человек, которому можно доверить и себя, и жизнь своих детей». У Бриль была двойня, а контракт в роддоме в таком случае нельзя заключать раньше, чем после 36-й недели беременности. Однако Сармосян дала Бриль свой номер телефона и до этого срока круглосуточно поддерживала будущую мать.

При этом сами роды, по словам Бриль, прошли идеально.

[Роды прошли] замечательно. Все было по плану, все было так, как мы договаривались. Марина Арамаисовна обо мне заботилась, все было как я мечтала

Источник фото: телеканал «360»

Бриль вспомнила слова своей подруги, наблюдавшейся у Сармосян в роддоме № 27, которая сказала: «Я лучше еще раз рожу, чем пойду зубы лечить».

«Не дай бог что случится, но единственная, кому я реально могу доверить свою жизнь, это Марина Арамаисовна», — добавила Бриль.

Источник: https://360tv.ru/news/tekst/invalidy-roddoma-2/

Корреспондент

Знакомая рожала в 27 роддоме на Войковской сказали что документы сдали в архив. Что теперь делать.

Мне рожать через месяц, а наш роддом закрыт на карантин, что делать? Скажите, где рожать теперь? Согласна платно, только чтобы не заразиться ничем. А это правда, что во всех роддомах COVID-19? Каждый день на горячую линию иркутского минздрава поступают десятки подобных вопросов. Не меньше их и в других регионах.

Будущие родители, бабушки и дедушки пишут в соцсети и в группы, обмениваются драгоценной информацией. Ведь жизнь, несмотря на коронавирус, продолжается. Приходит срок – и малыш должен появиться на свет.

Корреспондент “Российской газеты” решила отправиться в роддом, чтобы разузнать, как рожают во время эпидемии коронавируса. “Приезжайте. Но у нас строго.

Пущу не везде”, – была предельно лаконична главный врач Областного перинатального центра Наталья Протоповова.

Здесь – самые трудные

Сертификат на маткапитал можно будет получить при выписке из роддома

Встречала она нас лично – на улице, перед крыльцом роддома. Оказалось, что внутрь можно попасть только через санпропускник: заполнение анкеты, обработка рук, измерение температуры. К этому мы, побывавшие за эти два с лишним месяца во многих больницах, уже привыкли.

Но чтобы войти в здание, нас одели, как на съемки в операционной: одноразовые халаты, шапочки, бахилы; всю технику обработали дезинфектантом. “По-другому никак нельзя, – объясняет Наталья Владимировна. – Благодаря именно жестким и своевременным действиям мы не прекращали свою работу ни на один день. Невозможно оставить наших пациенток!”.

Сюда забирают с самыми трудными случаями: патологиями, осложненными родами, выхаживаем недоношенных детей с низкой и экстремально низкой массой тела. В зоне ответственности центра – вся область.

“Вот недавно в связи с угрозой распространения коронавируса эвакуировали к себе рожениц из районных больниц Бохана и Усть-Уды, – рассказывает главврач.

– И в Иркутске за это время роддома не раз закрывались на карантин”.

Родились досрочно

Проходим мимо детской реанимации. Над каждым кювезом жужжит монитор – значит, внутри – кроха, появившаяся на свет раньше времени. Обычно их в этой палате два-три. “Количество преждевременных родов увеличилось, – констатирует Протопопова. – Недоношенных детей, соответственно, тоже стало больше. С начала года – 359”.

Зачем в роддомах нужен курс лекций о правильном выборе имен

Пока мы идем по непривычно пустым коридорам (как выяснится потом – в изолятор), главврач рассказывает о профилактике коронавируса. С самого первого дня объявления в регионе режима повышенной готовности начались тренировки медицинского персонала центра: все – от руководителя до санитарки – учились пользоваться средствами защиты, оборудовали санитарные посты.

Продумывали как безопасно направлять потоки пациенток и работать дистанционно с родильными домами городов и районов области. Работу во многом пришлось перестроить. Теперь женщины и на госпитализацию, и на скрининги приезжают в строго назначенный день и час. В приемный покой заходят строго по одной, ждут на крыльце, соблюдая дистанцию, или в машинах сидят.

COVID родам не помеха

Оформление документов напоминает допрос с пристрастием. Малейший намек на ОРВИ или сведения о возможном контакте, и пациентка изолируется вотдельный бокс, где ей проводится экспресс-тест на COVID-19 (результаты такого теста готовы уже через четверть часа).

“Несколько родов у пациенток с коронавирусом мы приняли, – замечает Наталья Владимировна. – Работали в полной защите – противочумных костюмах, респираторах. Там самое сложное – необходимость сразу же разлучить маму и ребенка, потому что заражение происходит не во время родов, а после.

Это существенно меняет акушерскую тактику: мы не выкладываем новорожденного маме на живот, не прикладываем к груди… Вскармливание – искусственное. Пока инфекционисты лечат маму, акушеры-гинекологи помогает ей сохранить лактацию”.

Как только мама поправится, они с ребенком воссоединятся, и все естественные процессы можно будет возобновлять.

Как в петербургском роддоме внедрили систему “открытой реанимации”

Тут мы как раз оказались в изоляционном боксе. Это одноместный родильный зал, укомплектованный реанимационным оборудованием для роженицы и ребенка.

“Мы должны быть готовы к любой ситуации, в том числе, и к тому, что у инфицированной COVID-19 роженицы могут быть патологические роды.

И у нас есть все необходимое здесь, чтобы оказать ей и новорожденному необходимую помощь”.

Все очень строго: передвижения персонала между отделениями ограничены, пациентки на обследования и процедуры приходят по графику – никаких контактов друг с другом. После каждой – дезинфекция. И, само собой, никаких посетителей.

Спасибо за сына!

На парковке за Перинатальным центром стоит красная машина. На заднем стекле надпись: “Спасибо за сына!”. Рядом молодой мужчина с огромным букетом и женщина средних лет. Оба в масках. Мужчина говорит по телефону, потом порывисто делает несколько шагов в сторону неприметной двери. “Коля, куда ты? Она же сказала – через полчаса!” – кричит ему вслед женщина.

От избытка чувств Коля бросается к нам. Он показывает экран телефона, на котором из-за яркого солнца невозможно ничего разглядеть.

– Вот! Сын! Я на консультации с женой ходил и на курсы… Мы хотели и на роды вместе. А тут такое. Только по телефону разговариваем и передачи оставляем… Как думаете, врачам цветы разрешат передать? – неожиданно спрашивает он.

Ответить не успеваем: снова звонит телефон и Коля срывается с места. “Выходят!” – на бегу кричит он.

А мы сворачиваем к женской консультации. На входе снова приходится обработать руки, измерить температуру, поменять бахилы и маски.

– У нас тут беременные! – объясняет медсестра, дежурящая на входе. – Сами понимаете!

Беременные прекрасны, хоть и в масках. Просветленные лица, круглые животики. “Я наблюдаюсь здесь всю беременность, – поделилась Карина. – Сейчас, когда столько заболевших, страшновато даже из дома выходить, муж меня подвозит от крыльца до крыльца.

[attention type=green]

А здесь мне спокойней – и народу немного, и чисто вокруг, строгий контроль. К врачу в очереди не сижу никогда – минута в минуту принимает, как назначено. Это и до коронавируса так было, и сейчас. И врачи прекрасные.

[/attention]

Жаль только, что теперь с мужем на консультацию нельзя”.

Все материалы сюжета “COVID-19. Мы справимся!” читайте здесь.

Источник: https://rg.ru/2021/06/18/reg-sibfo/korrespondent-rg-uznala-kak-rozhaiut-vo-vremia-pandemii.html

Почему в Москве уволили все руководство роддома имени Спасокукоцкого и за что арестовали главврача?

Знакомая рожала в 27 роддоме на Войковской сказали что документы сдали в архив. Что теперь делать.

В Москве происходит конфликт в родильном доме имени С.И. Спасокукоцкого — бывшем роддоме № 27. Его пациентки пожаловались на врачебные ошибки, агрессивные методы принятия родов и передозировку анастезии. Некоторые из них предполагают, что роддом стремится таким образом снизить статистику по кесареву сечению, тем самым нанося вред новорожденным. 

После жалоб руководство роддома уволили, а заведующую Марину Сармосян арестовали по подозрению в халатности — Новый год она встретит в СИЗО. Мосгорздрав назвал эту меру пресечения избыточной, а в соцсетях начался флешмоб в поддержку Сармосян. 

«Такие дела» рассказывают о деталях конфликта.

pxhere.com

Жалобы пациенток

В конце ноября жительница Москвы Татьяна Бенграф (Уюсова) пожаловалась в фейсбуке на врачей роддома имени Спасокукоцкого. Она рассказала о нескольких пациентках роддома, у которых принимали роды ненадлежащим образом. По словам Татьяны, сотрудники медучреждения избегают делать кесарево сечение, даже если у роженицы есть показания для него. 

Позже Бенграф написала пост о своих родах.

По словам женщины, ее беременность протекала нормально, ребенок должен быть родиться здоровым и доношенным, но из-за врачебных ошибок у него «целая страница диагнозов» и инвалидность.

Бенграф говорит, что врачи роддома применяли агрессивные тактики — выдавливание и вакуум, и неоправданно использовали эпидуральную анестезию. Показаний для проведения кесарева сечения врачи не нашли. 

Москвичка Мария Касаткина рассказала Business FM, что у нее в роддоме № 27 проходили четвертые роды. Женщина утверждает, что к ней тоже применяли травмоопасный запрещенный метод выдавливания плода из утробы, а также допустили передозировку эпидуральной анестезии, хотя она вовсе не требовалась. Сейчас ребенок имеет инвалидность и может питаться только через зонд.

«Родила ребенка, он не задышал, не закричал, это травма, я плакать начала. Они мне говорят: “Не стройте здесь из себя актрису, скажите спасибо, что у вас первые трое нормальные родились”. Какие-то диагнозы начали ставить генетические, а потом выяснилось, что у нас ничего нет по генетике», — говорит Касаткина.

Родители другого ребенка рассказывали «Газете.ру», что их новорожденному сыну в роддоме имени Спасокукоцкого занесли инфекцию, от которой у него развился менингит.

«Я считаю, что врачи недосмотрели у меня возбудителя менингита. Когда я поступила в роддом, со мной не обговорили ни план обследования, ни план ведения родов.

Меня как будто поставили на конвейер: родила — иди в палату», — говорила женщина.

Источник «Комсомольской правды» в следственных органах сообщает, что ребенок еще одной женщины умер на двадцать третьи сутки. «Именно [заведующая филиалом роддома № 27 Марина] Сармосян приняла решение не делать кесарево при клинически узком тазе у пациентки и отсутствующей родовой деятельности. Со слов пострадавшей, главврач сказала: “Куда тебя резать, молодая еще”», — сказал источник.

Кесарево сечение

Некоторые пациентки считают, что роддом стремится снизить статистику по кесареву сечению: больница имени Спасокукоцкого имеет самые высокие в Москве показатели по естественным родам.

 В разговоре с «Такими делами» Татьяна Бенграф сказала, что в роддоме гордятся низким процентом кесаревых сечений — 13% по сравнению со средним по Москве в 30%. «Есть рекомендации, есть “соцсоревнования”, но когда это переходит за грань здравого смысла, это становится вредительством.

 Здесь есть и финансовый интерес, и репутационный. Сейчас можно что угодно говорить, но есть факты — свидетельства о смерти, выписки из стационаров, диагнозы детей», — сказала она. 

[attention type=yellow]

Пациентка Насиба, которая еще не подавала заявление в Следственный комитет, рассказала «Комсомольской правде», что упрашивала врачей роддома сделать ей кесарево сечение, но ей отказали, несмотря на то, что она была беременна двойней. Одна из родившихся дочерей Насибы прожила всего семь месяцев. 

[/attention]

«В роддоме меня принимал врач Александр. Боли были ужасные, и я попросила сделать кесарево. Он пошел советоваться с [главврачом] Сармосян, та, видимо, отказала, и они вдвоем стали принимать у меня роды.

Я умоляла Сармосян сделать кесарево. Я очень переживала, потому что у одной из девочек было тазовое предлежание.

Сармосян лишь кричала на меня: “Рожай сама, этот ребенок тебе нужен, а не нам!”» — утверждает женщина. 

Врач Центра акушерства, гинекологии и перинатологии имени Кулакова Юлия Кубицкая убеждена, что медицинские работники не стали бы рисковать здоровьем пациенток и их детей ради статистики по кесареву сечению — в разговоре с «Такими делами» она напомнила, что эту операцию выполняют исключительно по показаниям. 

«Все делают по медицинским показаниям, смотрят по конкретной ситуации. Вообще-то проще сделать кесарево, чем ждать. Если при родах возникают какие-то проблемы — надо их решать. Не путем кесарева сечения — есть много приемов и тактик. Хороший грамотный акушер будет до конца вести роды. Для статистики никто ничего не делает», — прокомментировала Кубицкая.

Президент Российского общества акушеров-гинекологов профессор Владимир Серов объясняет: в России не делают кесарево сечение просто по желанию женщины.

«По опыту многих стран показано, что кесарево сечение не должно быть выше 20% [от всех родов]. Акушеры предложили более строго подходить к программе производства кесарева сечения.

Это не означает, что там, где нужно, его не делать, а просто делать его по более строгим показаниям», — сказал Серов. 

Пресс-секретарь «Альянса врачей» Иван Коновалов сказал «Таким делам», что пока профсоюз публично не выступает в поддержку сотрудников роддома, а Марина Сармосян и ее коллеги в «Альянс» не обращались. «Хочется подробнее разобраться в ситуации.

Пока не совсем очевидно, справедливо выдвигаемое обвинение или нет. Врач Элина Сушкевич к нам тоже не обращалась, но ее ситуация была более очевидной, родился 700-граммовый ребенок, которого не удалось спасти.

С Сармосян не совсем понятно, какова вина врача», — прокомментировал Коновалов.

[attention type=red]

Президент «Лиги защиты пациентов» Александр Саверский считает, что роженицы и дети пострадали не из-за желания врачей улучшить статистику по кесаревому сечению, а из-за принятых в роддоме методов.

[/attention]

«Я думаю, в этом роддоме была школа довольно агрессивного акушерства, которая позволяла приемы давления на живот и считала, что женщина должна родить сама, а кесарево — только в ситуации, когда женщину уже надо спасать», — сказал «Таким делам» эксперт.

По мнению Саверского, повреждения травматического характера у детей «практически невозможно объяснить ничем, кроме как давлением на живот», этим же могут объясняться поражения центральной нервной системы и гипоксия. «Похоже, департамент здравоохранения согласился с признаками вины своих работников, раз уволил их и не стал прикрывать», — сказал президент «Лиги защиты пациентов».

Увольнения и арест

6 декабря департамент здравоохранения Москвы сообщил, что главврача родильного дома имени Спасокукоцкого Марину Сармосян уволили после служебной проверки. Также были уволены и заведующие всех отделений. В депздраве сообщили, что проверка была проведена после «многочисленных обращений» пациенток.

Знакомая Сармосян Алевтина Боброва, которая была на суде, сказала «МБХ медиа», что руководство роддома уволили в результате «рейдерского захвата», а на их место назначили сотрудников Боткинской больницы.

«Закрылся на ремонт 39-й роддом в Боткинской больнице. Весь этот состав переходит в роддом, где Марина Арамаисовна — главврач. В 10 утра ее без объяснения причин выводят в наручниках», — рассказала Боброва.

Против Сармосян возбудили уголовное дело по части 2 статьи 293 УК (халатность). Савеловский суд арестовал ее до 6 февраля.

Защита просила поместить врача под домашний арест, однако суд отправил Сармосян в следственный изолятор.

 По данным источника ТАСС, также возбуждено уголовное дело по статье 238 УК (оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности). Сейчас в деле четыре пострадавших семьи.

Дочь Марины Сармосян Тамара назвала меру пресечения «вопиющим примером правового беспредела». По ее словам, Сармосян не принимала личного участия в принятии родов у пострадавших женщин.

«Вместо того, чтобы разобраться в обстоятельствах дела, провести надлежащую проверку, назначить и провести необходимые судебно-медицинские экспертизы, следствие и суд посчитали возможным поместить под стражу невиновного человека, врача с многолетним опытом и блестящей репутацией», — сказала Тамара RT.

Потерпевшие утверждают, что в роддоме № 27 практиковался подлог документов. На суде они говорили, что Сармосян должна находиться под стражей, чтобы она не имела возможности уничтожить улики.

«Все наши документы были переписаны: и карта ведения беременной, и история родов, и карта развития ребенка. Эти люди коллегиально все переписали, есть даже листы, полностью переписанные отдельными сотрудниками.

Все это заверила своей подписью Сармосян», — писала Татьяна Бенграф.

В поддержку руководства роддома в соцсетях начался флешмоб #мойврачсармосян. Также появилась петиция на сайте Change.org.

«Следствие и суд, идя навстречу настойчивым жалобам нескольких пациентов, которые убедили в первую очередь себя, что в возникших при оказании медицинской помощи осложнениях виновны врачи, изначально рассматривают врачебную деятельность как преступную», — говорится в петиции.

Источник: https://takiedela.ru/news/2021/12/11/roddom-27/

Ваш юрист
Добавить комментарий

;-) :| :x :twisted: :smile: :shock: :sad: :roll: :razz: :oops: :o :mrgreen: :lol: :idea: :grin: :evil: :cry: :cool: :arrow: :???: :?: :!: